Отношение израильтян к Германии, ее музыке, впрочем, позднее и к еврейской эмиграции в ФРГ, строились на вине немцев за Холокост.

Уже в первые месяцы существования Израиля разрабатывался законопроект о полном бойкоте Германии, включая запрет гражданам Израиля посещать Германию, запрет импорта немецких товаров вплоть до спичек и булавочных головок. Такова была инстинктивная политика. Большинство израильтян воспринимали этот бойкот как своего рода национальный долг евреев перед погибшими. Учитывая масштабы трагедии, любые разговоры о примирении звучали поначалу издевательством.

Говоря о Рихарде Вагнере, то до конца семидесятых годов никто не осмеливался оспаривать существующий неофициальный запрет.

В 1981 году легендарный музыкальный руководитель легендарного Израильского филармонического оркестра (ИФО) Зубин Мета решил вернуть Вагнера на концертные подмостки страны. Разразился невероятный общественный скандал, в который вмешались и политики. Вагнер не исполнялся.

Следующая попытка исполнить музыку Вагнера была предпринята  израильскмим дирижером  Даниэлем Баренбоймом десять лет спустя, в 1991 году.

Это стало причиной обсуждения данного вопроса в Кнессете 17 декабря. Некоторые парламентарии и другие общественные деятели оказали мощное давление на руководство ИФО. В частности, с протестом выступил спикер Кнессета Дов Шилянский, впервые слышавший музыку Вагнера в Дахау. ИФО воздержался от публичного исполнения и Баренбойм провел лишь открытую репетицию.

Еще через 10 лет Баренбойм таки исполнил Вагнера в Израиле, нарушив обещание не исполнять этого зоологического антисемита, антисемита – идеолога. Именно Рихарду Вагнеру принадлежит выражение «окончательное решение еврейского вопроса».

На Иерусалимском фестивале 2001 года, когда основная программа концерта была завершена, Баренбойм, дирижировавший одним из берлинских оркестров, вызванный на бис, неожиданно для устроителей фестиваля исполнил… увертюру к опере Рихарда Вагнера «Тристан и Изольда». Это вызвало неоднозначную реакцию в израильском обществе.

Споры об отношении к творчеству Вагнера  не утихают и до сих пор.