Всемирная сионистская организация (ВСО) была создана, чтобы воплотить в жизнь идею – построить государство, в котором будет место для любого еврея. В 1897 году в Женеве состоялся Первый сионистский конгресс, где Теодор Герцль объявил о создании организации, которой в следующем году исполняется 120 лет. Кто мог тогда  представить, что мы с будем разговаривать с руководителем отдела поддержки репатриации ВСО Мариной Розенберг-Корытной, находясь в реальном еврейском государстве?

— В октябре прошлого года в Иерусалиме состоялся 37-ой конгресс Всемирной сионистской организации, где тебя избрали руководителем отдела поддержки репатриации. Новые репатрианты пробивают «стеклянный потолок», или это исключение из правил?

— Мое назначение уже не исключение из правил, хотя со «стеклянным потолком» не все так просто, он есть. Первым его пробил нынешний министр обороны Авигдор Либерман, мы все идем за ним в фарватере, нам легче. Сегодня многие русскоязычные репатрианты занимают высокие посты, но окончательно «потолок» исчезнет, когда мы перестанем этому удивляться. Как в старом анекдоте про Брежнева и Рейгана. Брежнев: В Советском Союзе евреев не притесняют! Вы не представляете, сколько евреев занимают ответственные должности! А у вас? Рейган: А у нас их просто не считают.

— ВСО через год 120 лет. Почему только сейчас создан отдел поддержки репатриации?

— Раньше всем, что связано с репатриацией, занималось Еврейское Агентство (Сохнут). Собственно, ВСО и создавал Сохнут с этой целью. Сегодня сферы деятельности разделились, но работа ведется в сотрудничестве.  Отдел поддержки репатриации призван укреплять связи евреев диаспоры с Израилем и помочь принять решение вернуться на историческую родину.

— Чем конкретно занимается отдел?

— Есть две оси координат: география и тематика. Возьмем, к примеру, русскоязычное еврейство. Россия, Украина, Беларусь, русскоязычные еврейские общины США, Канады, Германии, Великобритании. У каждой страны своя специфика, к каждой общине нужен свой подход. Что касается тематики, первое — это иврит. Мы хотим расшевелить интерес евреев к языку своего народа. Знание языка – очень важный фактор национальной идентификации. Мы расширяем сеть курсов иврита в странах диаспоры, проводим стажировки учителей. До конца 2016 будут открыты 400 новых классов. Репатрианты, приехавшие в Израиль со знанием иврита, адаптируются гораздо успешнее.

Второе — пропаганда Израиля и его достижений. Евреи должны гордиться успехами еврейского государства, это преображает человека. Каждый, кто имеет право на репатриацию, знает, что может приехать в Израиль в любой момент. Однако сегодня у людей слабая мотивация, не признавать этот факт глупо. Пора вернуть понятию «сионизм» высокий смысл. Мы даем объективную информацию о репатриации и её возможностях, мы хотим, чтобы люди приезжали в Израиль подготовленными.

Третье – работать не только с существующими еврейскими общинами, но и достучаться до евреев, которые в них не входят. Разговаривать с «неформальными» евреями, главным образом с молодежью, которая вне зоны влияния существующих организаций и общин. Вопросы стиля и культурного кода могут стать камнем преткновения, поэтому такие группы требуют другого подхода. Интернет и социальные сети сформировали новую реальность, не зная ее, невозможно вести диалог. Новые возможности – новые проблемы. Для того, чтобы их решить, нужны новые идеи и люди.

— Говорят, что сионизм — это когда один еврей на деньги второго еврея привозит в Израиль третьего еврея. Это верно?

— Евреи, как и любой народ, разные. Но ни деньги, ни положение не спасали нас ни в эпоху инквизиции, ни в более близкие времена. Катастрофа европейского еврейства произошла в том числе благодаря безразличию цивилизованного мира. Мы помним судьбу девятисот немецких евреев, в 1939 году доплывших до Кубы на лайнере «Сант Луис» и вынужденных вернуться в Европу. Американские и кубинские власти отдавали себе отчет в том, что, отказывая еврейским беженцам в приеме, обрекают их на гибель. Да, были праведники, спасавшие евреев, рискуя жизнью. Но большинство молчало. Так что сионизм — это исключительно еврейский стартап, в котором свои мозги, финансисты, союзники и организаторы.

— Что такое современный антисемитизм?

— Мартин Лютер Кинг сказал: «Время делает непопулярным на Западе открытое изъявление ненависти к евреям. По этой причине антисемит должен постоянно искать новые формы и новые форумы для своего яда. Как должен он наслаждаться, скрываясь под новой маской! Он не ненавидит евреев, он просто антисионист». Кинг абсолютно точно определил связь между антисионизмом и антисемитизмом. Термин «сионист» стал кодовым словом для обозначения евреев, а разговоры об антисионизме являются лишь ширмой, призванной придать антисемитизму приемлемую форму.

— Вы говорили, что страна нуждается в своем народе, а народ нуждается в своей стране. Какое место занимают в этой схеме еврейские общины в диаспоре?

— Центральное, ведь сегодня более 50% евреев проживают вне Израиля. Национальное самосознание евреев диаспоры – микс, сочетающий еврейские ценности и традиции тех стран, где они живут. Проблема национальной идентичности есть не только в диаспоре.  Мы видим это и в Израиле, общины отличаются культурными кодами и обычаями. В общественном сознании порой все перевернуто с ног на голову, и я не устаю повторять, что мы должны работать не только в диаспоре, но и здесь. Люди даже в Израиле до сих пор не привыкли считать себя евреями, многовековой опыт гонений проявляется именно в таком сомнительном рефлексировании. Некоторые даже полагают, что в антисемитизме есть доля вины самих евреев. Это и странно, и трагично.

— Влияет осознание еврейской идентичности на решение репатриироваться?

— Да, люди с сильной национальной самоидентификацией, репатриируются, чтобы жить в Израиле, они едут «куда», а не «откуда». Если человек просто бежит — это неизбежно приведет к фрустрации, сожалению о сделанном шаге, он будет жить только прошлым. Мы хотим, чтобы люди ехали в Израиль осознанно, а не бежали от обстоятельств. Мы хотим не просто привезти евреев любой ценой, а помочь им сделать обдуманный, осознанный выбор. Но наши двери открыты для всех и всегда, в какой бы сложной ситуации они ни находились. Евреи в диаспоре — наши братья, как бы они ни относились к сионизму, своей национальности, к политике Израиля. Есть непреложный факт: самое безопасное место в мире для евреев — это Израиль.

— Вы живете в Израиле 22 года, и если бы вам нужно было снова принять решение, вы бы репатриировались?

— Я даже не могу представить, чтобы моя жизнь сложилась по-иному.

Беседовал Марк Новиков