Родился 14 августа 1910 года в Варшаве – сын-первенец Ицхака и Белки Альтерман. Его родители были педагогами и поборниками еврейского «национального возрождения». Вместе с четой Гальпериных, сын которых со временем стал великим ивритским поэтом Йонатаном Ратошем, Альтерманы создали в Варшаве детский сад, где с детьми разговаривали исключительно на иврите. Поэтому иврит, наряду с идишем, был впитан Натаном с младых ногтей. Во время Первой мировой войны семья Альтерманов переехала в глубь России, и конец войны и время революций застали их в Москве, где Ицхак Альтерман в начале 1917 года открыл еврейские педагогические курсы (недалеко от Яузского моста). С той поры русский язык на всю жизнь стал для Натана Альтермана языком чтения, языком русской и мировой литературы.

Меж тем политические события в большевистской России, как мы уже неоднократно отмечали в прошлых беседах, развивались неблагоприятно по отношению к ивриту и сионизму. В 1919 году семья Альтерманов покинула Москву и после краткого пребывания в Киеве переехала в румынский Кишинев, где в 1921 году Натана отдали в сионистскую религиозную гимназию для мальчиков «Маген Давид». Но когда в Румынии активизировались антисемитские настроения, семья в составе бабушки, родителей и двух детей – Натана и его младшей сестры Леи – переехала в Тель-Авив, на постоянное жительство. Это было накануне Песаха 1925 года. Натана определили в гимназию «Герцлия», которую он благополучно окончил в 1929-м, хотя особыми способностями в школьные годы как будто не отличался и остался в памяти учителей молчаливым застенчивым отроком, хоронившимся от любопытных глаз на последней парте.

Зато его отец сразу включился в педагогическую работу и сделался активным участником строительства еврейского «национального очага» в Палестине. Он был знаком со всеми местными знаменитостями, боготворил Бялика, ходил на все спектакли «Габимы», которые давали в Тель-Авиве. Звезда театра Хана Ровина, как показал исследователь творчества Альтермана, Дан Мирон, поразила юное воображение мальчика и стала его «Прекрасной Дамой» – ей он посвящал первые стихи. Альтерман и женился впоследствии тоже на актрисе, правда, из Камерного театра: Рахель Маркус была его женой, матерью любимой и единственной дочери Тирцы, красавицы, актрисы, поэтессы, всю жизнь оставалась его другом. Много позже, в возрасте сорока с небольшим, он познакомится с женщиной на двадцать лет моложе. Художница Цила Биндер, иллюстратор детских книг, станет его возлюбленной без какой-либо надежды сделаться законной женой. Она переживет поэта, но из-за всепоглощающей любви к нему так и не создаст семьи, не будет иметь детей.

Однако сложные перипетии отношений с любимыми женщинами еще впереди, а пока, окончив гимназию, Натан по решению семейного совета едет во Францию учиться на агронома: в конце октября 1929 года французское судно «Провиданс» привезло его из Хайфы в Марсель. Похожий путь примерно пятнадцатью годами раньше проделала поэтесса Рахель, но, в отличие от Рахели, у которой к тому времени был опыт земледельца и которой руководило стремление овладеть тайнами жизни полезных растений, Альтермана влекли в Европу совсем другие интересы. Первый год он жил в Париже, учил в Сорбонне естествознание, но слушал также лекции по гуманитарным предметам и запоем читал, в основном по-французски. Он был чрезвычайно стеснен в средствах (его пребывание там оплачивали родители) и вынужден был на второй учебный год переехать в Нанси, где жизнь была дешевле. Учился Альтерман серьезно и прилежно и летом 1932 года получил диплом агронома.

Там, во Франции, Альтерман следит за литературной жизнью ишува. Когда ему кажется, что несколько его стихотворений достойны появиться в печати, он пишет почтительное письмо Аврааму Шлионскому и вкладывает в него свои стихи с просьбой поправить, что не так, и посодействовать с публикацией. Вернувшись в Тель-Авив, Альтерман был почти уверен, что профессия агронома не для него. Правда, он отработал несколько месяцев на опытном хозяйстве в Микве-Исраэль, но то было скорее уступкой домашним. Он со всей определенностью осознал, что литература – его призвание. Первые публикации Натана Альтермана связаны с газетными очерками-зарисовками из жизни Хайфы, где он провел несколько месяцев, и Тель-Авива, города его постоянного проживания.

Творчество Альтермана со временем станет разножанровым  и многогранным. Он будет писать публицистическую поэзию на злобу дня, имея свою колонку сначала в пятничных выпусках газеты «Ха-арец», а потом – в газете  «Давар» партии Мапай. Он будет писать скетчи для театров-кабаре «Кумкум», т.е. «Чайник», и «Мататэ», т.е. «Метла», песни-шлягеры, которые будут исполнять самые знаменитые певицы Тель-Авива, например, Шошана Дамари. Среди написанных Альтерманом песен особое место занимают городские «жестокие» романсы о ночных жителях тель-авивских улиц и кафе.

Он был убежденным сторонником движения «за неделимый Израиль». Для него, потомка праотца Авраама актуальными оставались слова Торы: «И сказал Господь Аврааму: Возведи очи твои и с места, где ты теперь, посмотри к северу и к югу, к востоку и к западу, ибо всю землю, которую ты видишь, тебе дам Я и потомству твоему навеки» (Бытие / Берейшит, 13:14-15). Альтерман умер 28 марта 1970 года. Уже в то время многие израильские писатели, да и вообще видные деятели страны, призывали вернуть арабам присоединенные в Шестидневной войне территории, не разделяли радости от расширения государственных границ. Натан Альтерман не побоялся остаться в непопулярном меньшинстве, ибо таковы были его убеждения.