Ненависть к евреям вновь охватывает мир, но Марина Розенберг-Корытная, глава Отдела поддержки репатриации Всемирной сионистской организации, не считает, что антисемитизм должен быть главной движущей силой, побуждающей евреев ехать в Израиль. Вместо этого, она стремиться, чтобы люди полюбили Израиль и впустили его в свое сердце.

Марина Розенберг-Корытная, глава Отдела поддержки  Всемирной сионистской организации, не ждет следующего кризиса, чтобы укрепить связь евреев с Израилем. Она видит алию как сионистский проект,  говорит о молодежи, ищущей смысл прямо сейчас, и о женщинах, которые задают направление в жизни общин.

Уже три десятилетия она живет и работает в Израиле: приехала из Казахстана в 1995 году, не зная иврита, с маленьким ребенком на руках. Преподавала в школе, консультировала министров, была членом городского совета Беэр-Шевы, сегодня возглавляет международную структуру, которая не просто призывает евреев репатриироваться, а помогает принять это решение осознанно и подготавливает к жизни в Израиле. «Сегодня Израилю нужен его народ точно так же, как еврейский народ нуждался в своем  государстве», — говорит она.

Вы возглавляете отдел, выражающий суть сионизма. Как вы видите свою миссию сегодня?

Есть два взаимосвязанных момента: продвигать идею репатриации евреев диаспоры в Израиль и готовить их к этому шагу. Недостаточно зажечь в них искру. Необходима практическая поддержка, правдивая информация. Люди должны понимать, что их ждет. Мы хотим, чтобы репатрианты выбирали Израиль, желая жить и обрести в нем дом.

Откуда взялось такое чувство приверженности к сионистской идеи?

Я репатриировалась в Израиль, не зная ни слова на иврите. У себя на родине я была спортивным тренером и здесь мне пришлось начинать все заново. Помню, как стояла на автобусной остановке и боялась, что кто-то заговорит со мной на иврите, потому что я не знала на нем ни слова. Это было мучительное ощущение. Моя алия, как и у многих, была нелегкой и полна трудностей – социальных,  экономических, эмоциональных. Через это проходят многие репатрианты  и поэтому стремлюсь, чтобы каждый получал максимум поддержки еще до приезда в Израиль. В первую очередь речь идет о языке. Неоспоримый факт: репатрианты, приехавшие в Израиль со знанием иврита, адаптируются гораздо быстрее и успешнее.

Как выглядит ваша работа «в поле»?

Когда в 2015 году меня избрали на эту должность, у нас было лишь два ульпана во Франции. Сегодня у нас более 3 500 классов иврита примерно в 15 странах. Более 52 тысяч студентов уже прошли через наши программы. Это не просто изучение языка — это встреча с Израилем, с его культурой и достижениями. Мы работаем с общинами, семьями, молодёжью, продвигая Израиль как осознанный выбор, а не бегство от реальности.

Масштаб огромный. Как удаётся адаптировать подход к таким разным общинам?

Единой программы для всех не существует. Каждая община — Франция, Аргентина, США или Австралия — получает индивидуальный подход. Мы выстраиваем программы под конкретные потребности, ментальность и возраст. Есть проекты для молодёжи, желающей учиться в Израиле, включая курсы подготовки к психометрическому экзамену и его проведение в стране проживания. Есть программы для врачей, юристов, инженеров, где они смогут освоить профессиональный иврит до алии. Мы начинаем развивать специальные классы для молодых спортсменов совместно с Олимпийским комитетом, чтобы им было проще интегрироваться в израильский спорт. 

Израиль часто называют нацией стартапов. Это породило стереотип, что для тех, кто не связен с миром хай-тека, в Израиле мало перспектив. Это не так.

Вы также отдельно обращаетесь к женской аудитории? Почему это так важно?

Мы провели исследования и они показали, что в подавляющем большинстве случаев именно женщина принимает в семье решение об алие — за ней последнее слово. Поэтому мы делаем акцент на расширении возможностей женщин через программы лидерства, группы поддержки и эмоциональную подготовку. Переезд в Израиль нередко разрушает налаженную семейную динамику: мужчины теряют привычный статус в новой стране, женщины берут на себя всё. Это способно разрушать семьи. Мы стараемся заранее дать женщинам силу, знания и инструменты, чтобы смягчить этот переход.

Как вызвать и укрепить у молодежи чувство связи с Израилем, особенно в таком глобальном и децентрализованном мире?

Сегодня многие молодые ищут смысл. Недавно я встречалась с американской молодежью, часть из них дети иммигрантов из бывшего Советского Союза, решившие совершить алию в возрасте 30+. Они сказали: «Мы ищем смысл, и в Израиле мы его нашли». Это трогает и вдохновляет. Поэтому мы обращаемся к молодёжи через лидерские, спортивные и культурные проекты, которые формируют смысловой пласт. Успешно действует проект «Геула», ориентированный на молодых женщин диаспоры, которые будут укрепляют связь с Израилем в своих общинах. Некоторые из них уже репатриировались, другие продолжают работать в своих общинах, налаживая мосты, которые приведут к алие в будущем и побуждают других.

Способствует ли подъем антисемитизма в мире желанию репатриироваться или, наоборот, вызывает страх?

Это сложно. Есть те, кто бежит, и я говорю: „Каждый, кто подпадает под Закон о возвращении, — один из нас». Но иммиграция из бегства не защищает от неподготовленности и разочарования. Я хочу, чтобы люди приезжали по собственному выбору. Репатриация – это ответственность за близких, каждая семья проходит через стресс. Мы стараемся создать систему, которая переформатирует алию ”из бегства” в осознанное решение.

А что насчет абсорбции уже в Израиле? Как преодолеть барьеры, особенно на рынке труда и жилья?

Мы не можем обещать работу или квартиру, но можем подготовить будущих репатриантов. Мы заранее связываем их с местными властями, общинами, с консультантами по трудоустройству. У нас действуют специальные классы иврита по востребованным профессиям.  Есть модели групповой алии — когда община приезжает вместе. Всё, что может смягчить ”посадку” в стране.

Что вы думаете о роли государства по отношению к диаспоре в контексте поддержки репатриации?

Государство — ключевой партнёр, но нельзя переводить всю ответственность на него. Важна роль общин, организаций, даже отдельных людей. Каждый из нас может стать послом абсорбции. Когда репатрианты чувствуют, что они не одни, у них открывается второе дыхание. Важно создавать сеть поддержки, которая опирается как на гражданское общество, так и на истеблишмент.

Вы говорите как с точки зрения миссии, так и личного опыта. Как вы связываете эти два аспекта?

Я их и не разделяю. Моя миссия коренится в истории моей жизни. Я сама репатриировалась, прошла через трудности – сначала училась, постепенно продвигалась, стала членом городского совета Беэр-Шевы, консультировала министров. Сейчас я здесь, чтобы изменить реальность для новых репатриантов. Мой личный опыт очень помогает сейчас. Когда я разрабатываю программу, то спрашиваю себя: «Что тогда мне был нужно? Что мешало? Чего не хватало? Что помогло бы лучше всего?». Но конечно же с поправкой на те изменения, которые произошли. Во время моей алии не было уроков иврита онлайн или возможности обсудить что-то в чате.

Есть ли страны, откуда легче побуждать к репатриации?

Нет места, где это легко. Каждая страна – это особый мир. Нужно знать культуру, понимать мотивы людей: что движет ими, а что останавливает. Есть места, где мы наблюдаем большой подъем интереса – например, в Лондоне, где сегодня концентрируется еврейская молодежь из разных стран в поисках своего места в жизни. Есть страны и города, где раньше интереса почти не было, а сегодня происходят перемены. Поэтому мы держим руку на пульсе,  пересматриваем и адаптируем программы.  Это не рекламная кампания, у которой есть старт и финиш – это глубокая работа и успех измеряется во времени.

ЧУВСТВОВАТЬ СЕБЯ ДОМА

«Мы не уговариваем», — поясняет Марина Розенберг-Корытная. «Это не телемаркетинг. Тот, кто решает репатриироваться в Израиль, берет на себя огромную ответственность за заработок, образование детей, язык и все остальное. Я не готова призывать кого-то репатриироваться, не зная, что его ждет».

Поэтому, объясняет она, главный фокус делается на подготовке, но не только языковой, но и культурной, профессиональной и психологической. Ульпаны действуют в ключевых городах Европы, Латинской Америки, США, Австралии и других стран. Отдел развивает специализированные классы иврита по медицине, юриспруденции, инженерии и другим специальностям — там репатрианты осваивают профессиональный иврит, необходимый для интеграции на рынке труда. 

Каждый год в разных странах проходят Ярмарки алии, где потенциальные репатрианты из первых рук получают информацию о возможностях трудоустройства,  жилье, образовании, соцобеспечении и других аспектов жизни в Израиле.

Каким вы видите будущее через десять или двадцать лет?

Мой цель — создать глубокую и прочную связь между евреями диаспоры и Израилем — связь, которая не зависит только от кризисов. Я хочу видеть поколение молодых людей, которые чувствуют себя частью Израиля, даже если пока еще живут не здесь. Я мечтаю видеть женщин-лидеров, которые направляют алию. Я представляю государство с достойной инфраструктурой абсорбции и конечно же репатриантов, которые чувствуют себя в Израиле как дома с первого дня.

За годы жизни в Израиле вы прошли путь от работы на городском уровне к глобальной деятельности. Как вы себя чувствуете в этих изменениях?

Это действительно огромный шаг. Я начинила в Беэр-Шеве, моем городе, а сегодня работаю с еврейской диаспорой по всему миру. Но мой принцип не изменился: стараться быть ближе к людям.  с людьми. Разговаривая с нашими посланниками в Париже, Лиме или Нью-Йорке, я стараюсь выяснить, что переживает каждый человек. Ведь дело не в цифрах или политике. У каждого своя история, свои надежды и страхи. И это гораздо важнее. Я вижу себя и моих сотрудников своего рода мостом между Израилем и евреями по всему миру, между политикой и реальностью жизни. И я всегда говорю своей команде: «Смотрите на человека перед вами, а не только на свою задачу. 

Какую роль играют культура и язык в построении связи с Израилем?

Важнейшую. Ничто не сближает как общий язык. Язык не просто средство общения, а зеркало, в котором отражаются национальная культура и история и играет важнейшую роль в сохранении национальной идентичности. Поэтому мы не просто преподаем иврит, мы попутно открываем окно в израильскую культуру: музыку, кино, литературу, историю. Зачастую молодые люди в диаспоре впервые знакомятся с Израилем в наших классах. И именно здесь зарождается и крепнет связь с Израилем. У нас есть программы, которые привозят в зарубежные еврейские общины артистов и лекторов из Израиля. Так создается сопричастность. Ведь прежде чем переехать в страну, надо в нее влюбиться. Это неотъемлемая часть процесса поддержки репатриации.

Что бы вы хотели сказать тем, кто читает вас сейчас, возможно, в диаспоре, и думает об алие?

Я говорю каждому молодому человеку и каждой девушке, каждой семье: у вас есть страна, которая вас ждёт. Сделайте выбор, исходя из своих сил. Мы будем рядом с вами, чтобы сопровождать, готовить, поддерживать. Потому что алия — это не просто мечта, это ее осуществление. И при верном подходе она может стать хорошей реальностью.